Красивое...

Когда я думаю об Адаме,

я сразу думаю о рояле:

как он стоит там, в кустах,

блестящий, новенький, черно-белый.

и Адам, блестящий, новенький, черно-белый,

поправляет бабочку (машинально подумав "бабочка")

и садится за клавиши, собранный и спокойный.

Вот он опускает пальцы на клавиатуру.

Раздается аккорд - первая слава творению,

потом арпеджио, первая радость жизни,

и следом мелодия, первая лестница в небо.

Адам сидит за роялем, немного откинувшись,

голова его поднята, руки его парят,

и с ним Всевышний, смущенный и торжествующий

от того, что не знает, какой будет следующая нота.

Сверху слушают птицы, не знающие усталости,

и голое небо, не знающее стыда.

Адам заканчивает первое исполнение.

Всевышний тихо плачет от умиления.

Спускается легкий дождик,

целует землю. А из кустов

высовывает кудрявую голову Ева

и спрашивает с любопытством:

- Это кто тут играл?

Адам встает, расправляет плечи, секунду медлит,

выставляет вперед подбородок и отвечает:

- Это Я, Адам.

Потом не выдерживает напряжения и почесывает промежность.

И тут же страшно смущается, сам не поняв — отчего.

Ева фыркает и исчезает, мелькнув обнаженным телом,

Адам, сорвавшись с места, ломится к ней за кусты.

Доносятся звуки возни, тихий шепот, хихиканье, стоны,

и Евин голос: «А из рояля мы сделаем колыбель».

Всевышний бормочет: «Черт вас всех побери. Опять начинать сначала».

Но по тону слышно, что он не против.

Neivid /с/